Как только мой муж сходит в гости к матери, мы обязательно поругаемся. Причем, на ровном месте.
Я долго не могла взять в толк, в чем дело, пока не заметила закономерности.
Даже не знаю, чем я ей не угодила? Живем отдельно, денег не просим, подарки на все праздники дарим.
Правда, я сама к ней в гости хожу крайне редко: муж все больше без меня к ней наведывается.
Я пыталась выяснить, почему меня с собой не берет, но у него вечно получается какая-то оказия: то после работы заскочит, то случайно в ее районе окажется, то она его пообедать пригласит. Что на это скажешь: она его мать?
А тут мы решили сделать ремонт. Поклеили обои, постелили новый линолеум, заменили сантехнику.
Ванной и туалетом нельзя было пользоваться три дня, пока плиточный клей не высохнет.
И мы переехали на это время к свекрови.
Она была нам рада. Первый день прошел замечательно, мы вместе с Сережкой пришли с работы.
Поужинали, посмотрели телевизор и легли спать. Утром, пока я стояла под душем, Сергей брился и рассказывал мне анекдоты.
Потом пили кофе и тихонько смеялись, стараясь не разбудить свекровь, но все равно разбудили.
Она пришла на кухню в халате, сказала, что болит голова.
Сережка ей посоветовал проваляться в кровати весь день, и никуда не выходить. Но она сделала кислую мину и ответила, что не привыкла бездельничать: надо постирать кучу белья, перестелить все постели.
Я напряглась, мы же не в гостинице, чтобы каждый день постельное белье менять, завтра все сама сниму и постираю перед отъездом. Но та только губы поджала, может, кто и привык в грязи жить, то только не она.
Я не стала спорить, быстро собралась и убежала на работу с испорченным настроением. Вроде бы мелочь, но на душе скребли кошки.
Вечером я вернулась с работы раньше Сергея, стала готовить ужин: по пути купила курицу, макароны и грибной соус.
Свекровь пришла на кухню, посмотрела, как я натираю птицу пряностями и чесноком, и заметила, что Сергей такое не ест.
Я удивилась: дома только так и готовлю.
Она пожала плечами: мол, это он тебя не обижать не хочет, а сам терпеть не может запах жареного чеснока. Сергей вернулся с работы, сели ужинать, он ел и причмокивал.
Свекровь ужинать отказалась, посидела с нами несколько минут и ушла, сославшись на головную боль.
По пути заметив, что у Сережки грязные носки и безобразного цвета рубашка.
Носки были утренние, а рубашку она сама на 23-е февраля ему подарила.
Серега успел ей крикнуть в спину, что это ее подарок, но она не обернулась.
После ужина я перемыла посуду и ушла в спальню, читала книжку.
Муж собрал сумки, куда сложил вещи, которые мы брали с собой. Хотелось уже побыстрее оказаться в собственной квартире.
Завтра был выходной, можно поваляться подольше, поэтому решили возвращаться домой после того, как выспимся. Сережка развеселился, представляя, как мы вернемся в чистую квартиру. Мы барахтались в постели, как молодожены.
И тут в самый ответсвенный момент в комнате загорелся свет, и раздался голос свекрови:
– Я слышу, вы не спите, хочу посоветоваться.
Мы притихли, как попавшиеся на горячем школьники, в ожидании, что свекровь выйдет. Но она и не собиралась покидать комнату:
– Я вот думаю, может, вам плед тети Вали отдать? Он новый, мне, вроде бы, ни к чему.
Сережка возмущенно спросил:
– Мам, ты не могла найти другого времени для разговора про плед?
– А чем тебе этот не нравится? Вы же не спите!
И тут меня захлестнуло, я вставала в чем была сказала:
– Вы вошли в спальню к взрослым женатым людям. Что вас интересует?
У вашего сына обычная нормальная жена: руки, ноги на месте, фигура не идеальная, но и не безобразная.
Вы это хотели увидеть? А то, что вы разглядываете на моих ногах, могло быть нашим сыном. Или дочкой.
Вы в свои 62 года считаете, что вам рано быть бабушкой? Но Сергею уже 35, а мне 30 – тянуть дальше некуда.
Ребенка надо не только родить, его надо поставить на ноги.
Свекровь стояла молча, пождав губы, а Сережка лежал, сжавшись от холода, его знобило.
Я спокойно оделась, натянула джинсы, свитер.
И тут Сергей понял, что я собираюсь уходить.
Его растерянный взгляд метался с меня на мать и обратно.
Я не знала, кого он выберет, но мне было уже все равно: в душе было не спокойствие, нет, в душе была пустота и равнодушие.
У меня не было чувств, никаких!
Я вышла из комнаты и услышала жаркий шепот свекрови:
– Сереженька, посмотри, какая она хабалка. Это просто развратная женщина, мы тебе другую найдем, добрую, милую. Это дрянь просто не достойна тебя.
– Мам, ты вместе со мной на свидания бегать будешь? И около постели со свечкой стоять?
Мне уже скоро сорок! Сколько лет ты еще будешь водить меня за ручку?
Тебе не нравилась ни одна девушка, с кем бы я ни встречался.
Они всегда были недостойными твоего сыночка.
Я устал! Уймись уже! Я встретил женщину, которую люблю, и буду жить с ней.
Пойми, ты не можешь заменить мне жену, я хочу свою семью, детей. У меня своя жизнь.
Свекровь, по-видимому, потеряла самообладание, Она истерично заголосила:
– Как ты можешь? Я на тебя жизнь положила! Я всю себя отдала тебе! Это все она настраивает тебя против меня. Я твоя мать! Не смей!
Я надела кроссовки и куртку, понимая, что Сережка не сможет оставить мать в таком состоянии, и уже собралась открывать дверь, как он крикнул:
– Дашенька, подожди меня! Я тебя так поздно одну не отпущу.
Он вышел, надел туфли и пальто, взял сумку, и, обернувшись к матери, сказал:
– Мам, найди себе старичка какого-нибудь. Может это тебя отвлечет. Вырос твой сын! Вырос!
Нельзя сказать, что после этого скандала наша жизнь стала похожа на сказку. Мы ссорились, выясняли отношения, мирились.
Но у обоих нас появилось ощущение, что мы семья, а не просто мужчина и женщина, решившие жить вместе.
К свекрови мы теперь ходили только вместе, столько раз в месяц, сколько раз навещали мою маму.
Эту традицию мы продолжали соблюдать, и когда родился сын.
Комментарий психолога
В этом рассказе описывается свекровь, которая откровенно… конкурирует с избранницей своего сына.
Она как будто неявно пытается доказать сыну: Я лучшая жена для тебя!
Знаю, что ты любишь покушать, что носить, я чистоплотная и аккуратная, в отличие от этой…
Она конкурировала с женщинами сына и раньше, недаром сын говорит:»Тебе не нравилась ни одна девушка, с которой я встречался…»
И не случайно невестка чувствует «кошек на душе», ведь за внешней благообразностью свекрови скрывается самая обыкновенная агрессия.
Почему же этой женщине до сих пор удавалось оказывать столь сильное, сколь и разрушительное влияние на сына?
Чувство вины…
Покуда оно есть у ребенка в отношении матери (любовно взращенное ею же), остается поле для манипуляций типа «Я на тебя всю жизнь положила!»
Целью этой манипуляции является осуществление власти над сыном.
Но, видимо, ее ребенок, которому уже далеко за тридцать, действительно наконец-то вырос.
Его уверенность в своем праве на жизнь по своему усмотрению оказалась достаточно сильной, чтобы противостоять откровенному давлению.
Что могло бы стать избавлением от этой мучительной созависимости?
Для матери — признание факта ревности, конкуренции и, вслед за этим — поиск своего места и предназначения.
Для сына — осознание вины, работа с ней, освобождение себя от деструктивного чувства и внятное обозначение своей психологической территории: «Мама, я тебя люблю, но строить свою жизнь буду по-своему».
Любое движение какой-либо из сторон способно облегчить ситуацию, но, как правило, люди идут по пути обострения конфронтации (как в описанном случае), что, хоть и усиливает их страдания, но, в конечном итоге, расставляет все на свои места.